Впервые в переводе с литовского: «Психологическое уравнение»

Ремигиюс Жукаускас

«Психологическое уравнение»

Фрагмент из фантастического романа

глава  «Любовь и несозерцаемость или то, что нельзя увидеть целиком»

Предисловие автора

Мой взгляд в будущее, смотря на современные житейские аспекты, основан на единственной идее – это не погибнуть в войне, не умереть с голода и вырастить свое потомство – так есть у многих народов мира. А представьте себе время благополучия и достатка – совсем необычного беспроблемного существования – и это хорошо. Когда будут решаться такие задачи и проблемы, до которых сейчас нет никакого дела.

...Женское и мужское совершенство – решение демографических  проблем, политика, воплощение принципа «мы сказку сделаем былью». Мой роман – о новых патриотках, взявших на себя ответственность сделать мир лучше.

«Где по земле ходят настоящие принцессы, взявшие на себя обязательство перевоспитать мужское население, распространить любовь к науке, к приличию и уважению друг к другу?»

Мое личное предположение – вот что спасет наш мир! Любовь, наука и поиск новых естественных концепций – обязательно все три сразу. Девушки из моего романа – хороший пример такого единства.

Небольшой словарь слов из будущего:

Интеллекс – интеллектуальная игра

Пантексы – панорамный телевизионный комплекс

Ошибчики – виртуальные привидения

Натиурариум – рукотворный природный заповедник, мегазоопарк для жизни животных

Акванатариум –– рукотворный водный заповедник

Инфолист – журналист

Универс – ноутбук+платежная карточка+принтер – все устройства в одном

Визуатор – устройство для показа трехмерных изображений

Отсраняющее заведение – научное предприятие, место для реальной подготовки к жизни и 100% свободе (с перевоспитанием, образованием, дополнительными профессиональными навыками)

Дейтинг (совр.) – охота за девушками

Клаудия... Клаудия… Клаудия... Роман с этой девушкой начался необыкновенно и ультрасовременно. По мнению крестного отца проекта «Облачного министерства», среди демографическо-интеллектуальных проектов он должен был называться «Крутые свахи». Из-за весомых причин необычность проекта была скрыта от некоторых знакомых. А ближайшие три друга Роландаса Ричардс, Томас и Олег в начале романа давали различные комментарии:

– Это отчаянно навязчивая идея. Вот доказательство того, что ваши «жесточницы» как проблема действительно существуют. Очаровала, видите ли, моего друга девушка, не позволяя ему даже прикоснуться к себе.

– Вот к чему приводит перфекционизм или непредсказуемые поиски совершенства.

– Эти курсы «Барбары Радзивилл» со своим стремлением к совершенству для девушек – кузница роковых женщин.

– Ребята, на это опасно присесть, как в старину на героин или на иглы других наркотиков.

– Это словно приманивание собаки ароматным куском мяса, положенным за пределами дозволенной цепи.

– Ты заполучил виртуальную, обещающую стать телефантомной, подружку, и даже не сразу.

– Помните, что за закодированным изображением может скрываться девушка,  увидев которую, от разочарования может скрутить внутренности. Не могут же, в конце концов, все «яйцеголовые» быть красивыми.

– Ничего не поделаешь, наш друг увяз в «Меньшe любви» (возникшее в середине XXI века слово, означающее «очень мощное влияние любого вида искусства на жизнь; обещало дать людям феномен многомерности»). – А это некоторые называют идеальными наркотиками. Этот «Центр идейного продюсирования» называющий себя «Облачное министерство» создает дьявольские изобретения… Если и возможно дружить с такой девушкой, то ради гармоничного существования  необходимо иметь и другую, резервную, с гораздо более приземленными убеждениями.

Эти все дружественные комментарии и страхи, с одной стороны, были правдой. И Роландас с мнением друзей склонен был согласиться.  «Но это были максимально пессимистические прогнозы, а в жизни требуется и оптимизм», – Роландас отвечал комментарием на их комментарии. Возникающие проблемы Роландас и его друзья чаще всего объясняли наиболее распространенным: «Виновато «Облачное министерство». Это, – говорил Роландас друзьям, – кучка не вступающих в открытый диалог задавак, пытающихся влезть везде и во все, начиная с проектирования натиурариумов, акванатариумов, дизайна и заканчивая человеческим душами. Они стараются подражать Богу и дьяволу вместе взятым».

Говоря это, друзья, как и большинство людей этого времени, забыли о второй стороне медали. «Облачное министерство», несмотря на свой широкий размах, не попыталось создать для себя, для защиты от атак критиков неприкосновенность и ореол святости.

В обществе было модно в случае каких-либо проблем призывать их на помощь, в то время как другая часть общества, имея другое мнение, могла их без устали критиковать. Та часть деятельности министерства, которая затронула, или, если точнее, затронет судьбу Роландаса в будущем, была крайне деликатным, спорным и сложным проектом, осуществляемым в течение многих лет.  Какую внешнюю роль «Облачное министерство» сыграло в странно выглядевшем романе Роландaса Янсенa и Клаудии Хенеман, мог понять только хорошо образованный и, по меньшей мере, имеющий воображение человек. Друзья Роландаса Янсена, как представители образованной молодежи, пока не «въезжали» в это сами, думали, что можно жить проще, не создавая себе искусственных проблем. Искусственный, новый, всесторонне совершенный образ идеальных образованных девушек – «создание общественного класса как субкультуры» – так назывался проект. Понимание его требовало внимательного изучения. Такова была причина появления курсов «Барбары Радзивилл», хотя их нужно было бы назвать Университетом. Причина, по которой целая образовательная система была названа курсами, была попытка избежать правовой волокиты. История этой идеи, спрятанной под сложным названием, была довольно простой.

Общество год за годом чувствовало все более  и более возрастающую потребность в образованных людях. Видело необходимость популяризации идеи «быть образованным» среди молодежи. Этому мешал неформальный образ ученого как скучного и странного человека. Если вы помните старые голливудские фильмы, то в них ученая девушка не очень симпатична. Если вы точно помните, как правило, они носили очки, стараясь быть на обочине событий и не осмеливаясь жить открыто, вели почти аскетический, ограниченный образ жизни. Они не имели преимуществ перед глупыми лентяйками и спортивными танцовщицами. Суть проекта – все поменять местами или из двух, противоречащих друг другу образов, слепить другой – всесторонней, суперсовременной девушки-студентки.

А оба старых образа должны были исчезнуть навсегда, тем самым увеличивая ценность образования в обществе. Таким образом, цель ясна, но почему «Облачному министерству» понадобилось возродить память Барбары Радзивилл, жившей полтысячелетия или больше тому, фаворитки Сигизмунда II, короля Речи Посполитой, ставшей его женой?

Разве она и живущая в далеком будущем ее последовательница Клаудия Хенеман имеют хоть какое-то сходство? Конечно, да! Обе они стремились к похожему идеалу. Барбаре Радзивилл, довольно высокого, хотя и умеренного по сравнению с королевскими линиями крови, происхождения, удалось завладеть сердцем короля. Она была ему и любящей женой, и талантливой любовницей, и советницей в вопросах государственного управления в те сложные для женщин времена стопроцентного мужского шовинизма. Она дала королю, несмотря на его высокий сан, возможность испытать совершенство отношений с противоположным полом, что и сделало его королем вдвойне.

Клаудия Хенеман носила инициалы «БР» этой давно жившей женщины на своей студенческой юбке как и все выпускницы этих курсов. Она получила необходимое образование и обязанность сделать своего избранного мужа также королем, хотя бы и без королевства. А если окажется, что он этого не достоин, то дать ему почувствовать адские муки, такие, как чувствовал Сигизмунд II после смерти его любимой женщины. Жестоко, правда?..

«Но это только любовь, – ответите вы, – рецепт которой женщина может знать и интуитивно, без  каких-либо учебных курсов. При чем здесь математика, все другие науки и их популяризация?»

 «Может, это школа новых гейш, куртизанок!?» – утверждали со скрежетом зубов некоторые экстремальные фемино-шовинистки, ненавидящие это творение «Облачного министерства».

...Ничего подобного! На курсы принимали только девочек, любящих все другие науки и способных это доказать через вступительные экзамены. Что характерно, имеющая лишь физическую красоту надутая дура, способная только демонстрировать свои ноги, сюда бы не попала никаким способом. Таким образом, мы получаем смешной, даже странный образ, созданный и просчитанный «Облачным министерством».  Толпы девушек держат экзамены по математике, квантовой физике и философии, чтобы быть принятыми в учебное заведение, где потом все точные науки будут рассматриваться как вторичные, уступая свое место... o ужас?.. мужской физиологии и психологическим исследованиям, а также упомянутому уже изучению привлекательности гейши и куртизанки, философии семьи со всеми нюансами, и, наконец, искусству интимной близости.

Это кажется доведенным до крайности. Но, когда вы попытаетесь занять позицию прокурора, отметьте, что, создавая систему, «Облачное министерство» ввело и не так экстремально звучащие науки,  имеющие с этой темой непрямые связи. Естественно, это медицина, психология, философия и т.д. Здесь присутствовал широкий выбор профессиональных знаний. Выпускницы могли стать актрисами, владели мастерством в различных искусствах. На самом деле эту учебную систему называли наиболее практичной школой жизни, дающей самые высокие рейтинги при достижении любых жизненных целей, и, конечно же, будущего замужества. Необходимо сказать еще одну важную вещь – под крышей школы размещался центр пластической хирургии самого высокого уровня. Девушка, кроме знаний, разнообразного опыта и уверенности в себе, получала и красоту...  при том абсолютно бесплатно!

…Какую в этом пользу видело «Облачное министерство»? Все очень просто. Ему удалось скрестить две основные, очень разные человеческие ценности – красоту и ум. В частности, физическая привлекательность и научное любопытство сдвинули в небытие старое восприятие, что блондинка должна быть глупой.  Любящие пошутить инфолиты, постоянно следившие за каждым шагом «Облачного министерства», назвали это «историческим временем реабилитации блондинок»...

Тут следует отметить очень важную вещь: идея создания «Барбары Радзивилл» не была предназначена только для обучения в ней девушек, а имела далеко идущие цели, состоящие в нагревании страстей в обществе, особенно в мужской его части.

...Давайте вернемся к любой ученице курсов «Барбары Радзивилл» и вспомним, что у нее там было практически все. Но в то же время не было чего-то, что, смотря нашими глазами или глазами девушек, было так необходимо или остро не хватало… Конечно же, парней… если забыть, что некоторые из бывших там учителей были мужчины… И снова причуда «Облачного министерства» – инспирирование странностей?

Эта образованная, пластическими хирургами усовершенствованная, украшенная, иногда пикантная, насыщенная знаниями о противоположном поле, толпа девушек должна была не встречаться с парнями, по крайней мере, в учебном заведении. Причина этого безжалостного нарушения прав девушек была довольно проста. Школы были созданы для образовательных целей вдали от мужской аудитории. Конечно, вы не будете удовлетворены этим примитивным ответом и снова будете подозревать «Облачное министерство» в очередных слишком умных расчетах со своими соображениями. Совершенно верно. Прежде всего, было опасение, что основная идея существования таких школ будет разрушена просто несколькими прорвавшимися в компьютерные сети молодежными проказами, потому что у самой идеи было много врагов. Так как это учебное заведение заняло довольно важную роль в планировании будущего психологического и социального поведения и исследовании расчетной цепи, было принято решение нарушить права девочек, говоря строгое «нет!» удобным в других местах доступным радостям любви.

«Вы, дорогуши, получаете широкий спектр знаний, но мы не хотим, чтобы вы пробовали оценить их поверхностно и использовали сразу, удешевляя их и свое собственное значение», – отвечали им преподаватели на иногда звучавший вопрос девочек: «Почему так?»…

Теперь вспомните Роландаса Янсенa. Может быть, он был одним из непристойных парней, способным просто так помахать руками возле окон учебного заведения, где училась Клаудия Хенеман, пытаясь создать с ней примитивный, быстротечный роман? Вовсе нет! Его от научно-исследовательского института, где находилась Клаудия, отделяло более тысячи километров, и он, как говорили его друзья, «будучи под влиянием вируса перфекционизма», не искал примитивных радостей. Следует отметить, что условное (позже объясним, почему) девичье одиночество имело положительные последствия… Мы можем только предполагать, что так было запланировано «Облачным министерством». Они – «святые куртизанки», «невинные гетеры», «ведьминские гейши» – так их называла «желтая феминистическая информатика» (газет, сделанных из бумаги, в соответствии с экологическими соображениями в XXII веке не было). Эти метафоры не попадали в цель. Идеологическая победа этого учебного заведения над его врагами была очевидна, потому что обвинять этих девочек в потакании мужскому полу в то время, когда им говорят: «Нет, нет, нет», – чепуха. Все только что перечисленные, ими же созданные эпитеты, тоже были признаком поражения, растерянности, незнания как реагировать.

Такова была реакция экстремальной женской части общества, но что об этом думала другая, обычным образом мыслящая мужская часть? Легко себе представить. Эти девушки были образованны, красивы, окутаны ореолом науки, и в обществе ходили слухи, что они в себе хранили секрет тайных знаний любовной науки. Разве это не совершенство, если на них смотреть мужскими глазами?

…Необходимо сказать, и это очень важно, что, когда Роландас и Клаудия только познакомились, этому типу академических институтов уже исполнилось более семидесяти лет, так что серьезная часть общества к этой системе уже имела стабильное отношение. «Пойдешь туда учиться, дура, и все…» – так часто говорили матери своим непутевым дочерям… Сказать кому-либо: «Моя жена выпускница курсов «Барбары Радзивилл», – было довольно солидным хвастовством. Все, слыша это, немедленно представляли себе красивую женщину, с которой интересно днем и особенно – в ночное время. Почти все политики, придерживающиеся как старых, так и новых взглядов на брак, даже дружбу с такой выпускницей рассматривали как возможность получить немало голосов избирателей только за это.

…Совершенством этих девушек была наполнена вся нынешняя информационная киноиндустрия, где они были желаемыми подружками, остроязычными собеседницами и даже совершенными преступницами. Благодаря тому же жанру искусства их очень часто называли фатальными женщинами. Это была уже другая, раздутая сторона той же медали, проблема этой эпохи глобальной нехватки драмы в окружающей среде, попытка заполнить архивы информационных компаний не хватающими киношными и другими сценариями.

Понять это явление очень легко. Часто в учебном году выпускницами становились студентки довольно молодого возраста – двадцать пять лет.  Замужество в этом возрасте не было модным. Только редкие девушки достигали научных высот. Большинство планировало построить карьеру в любой из областей и просто пожить, развлекаясь. Зная это, легко представить себе, что они в жизни встречали наибольшее количество людей, которые были полны решимости влюбиться в них. В результате информационным фирмам удалось поймать много обиженных ими мужчин, купить их драматические переживания и описания. Выдувая этот информационный пузырь в нужном для себя направлении, они «пекли» один сценарий за другим также, как и различные ток-шоу. Иногда информационные компании теряли контроль над собой настолько, что начинали организовывать в обществе тайные акции, известные под названием «художественное замыливание». Это создание реальных историй, для которых тайно нанимали актеров, которые по договору в публичной жизни играли запланированные фиктивные сценарии. Все делалось для того, чтобы после постановки фильма можно было сказать: «Сценарий основан на реальной истории», – потому что реальность происходящего гарантировала успех картины.

Те же информационные компании пытались навязать девушкам из «Барбары Радзивилл» ярлык фатальных женщин, в то же время давая рождение новому словесному определению «жесточница», состоящему из двух слов – «жестокая» и «красавица».

Однажды определив, что эти страсти могут нанести вред авторитету курсов «Барбары Радзивилл», «Облачное министерство» не без юмора предложило обществу новую оригинальную идею, которая называлась «неофициальное определение рейтинга личной жизни молодежи» и виртуозно всучила этот проект молодежным организациям. Была сформирована организация, напоминающая тайный суд чести, где пострадавшие мужчины были в состоянии уменьшить рейтинг «преступницы любви», оставив зашифрованную информацию. Даже не ожидая этого, «Облачное министерство» достигло здесь невероятно бурных результатов, но это уже другая история, и в настоящее время администрация «Барбары Радзивилл» имела выход: отправить «жертв-мужчин»… жаловаться в Администрацию разбитых сердец.

…Так что мы теперь знаем общественное мнение со всеми нюансами. А что о проекте «Барбары Радзивилл» думал Роландас Янсен? Он в этой ситуации был возможным пострадавшим от «Облачного министерства» или потенциальным победителем? Пострадавшим!? Вы будете удивлены, услышав этот вопрос. Клаудия была девушка редкой красоты, и «стать жертвой» согласился бы любой парень.

В общем, для того, чтобы ответить на этот вопрос, мы должны пристальней изучить это время и подход самого Роландаса Янсена к жизни.

...В то время молодежь обожала всякий экстрим, считая его хотя и болезненным, но всегда – источником энергии. Если вы помните, древний римский лозунг: «Хлеба и зрелищ», то хлеба в XXII веке было даже слишком много. Зрелищ тоже было много, но слишком много не бывает. Сам Роландас был любителем альпинизма, постоянным посетителем крайне экстремальных парков и смельчаком, любящим скорости.

Среди прочего, в скоротечных связях с девушками у него недостатка не было, но в … девушках училища «Барбары Радзивилл» он видел вызов, связанный с экстремальными ощущениями. Возможность добиться того, к чему трудно добраться и желание сыграть в садомазохические игры с собственной душой – это был хороший вызов, эквивалентный восхождению в горы.

Продолжение следует…

Литературный перевод автора и Анны Олар